НЕСФОРМИРОВАННОСТЬ ПОЛОВОЙ ИДЕНТИФИКАЦИИ

Для раннего подросткового возраста типичны рисунки, в которых отсутствуют признаки, определяющие пол персонажа. Они свидетельствуют о несформированности половой идентификации,

обычной в этом возрасте. Какправило, это сочетается с отсутствием остро выраженного интереса к сексуальной сфере, характерного для старшего подросткового и юношеского возраста. Более специфичны случаи, когда наблюдаются одновременно несформированность половой идентификации и интерес к сексуальной сфере.

Пример подобного сочетания представлен на рис. 61 (см. также рис. 55). Рисунок выполнен одиннадцатилетней Любой М. по стандартной инструкции. На вопрос о том, каков пол изображенного персонажа, девочка ответила, что это мужчина. Между тем, определить пол по изображению крайне трудно. В частности, генитальная область изображена по женскому, а не по мужскому типу. Это говорит о несформированности половой идентификации Любы, что вполне соответствует ее возрасту.

Признаком значимости сексуальной сферы служит резко подчеркнутое обрамление генитальной области (нарисованные с сильным нажимом карманы и пряжка пояса) и области груди (галстук). Из общих психологических особенностей в рисунке Любы проявляются высокая эмоциональная лабильность (ярко выраженные колебания силы нажима на карандаш), стремление к упорядоченности (высокая аккуратность и тщательность при выполнении рисунка, строгая симметрия) и демонстративность (обилие разнообразных деталей).

Высокая значимость сексуальной сферы при несформированности половой идентификации показана также на рис.62.

По стандартной инструкции Ульяна изобразила человека, у которого соски на груди нарисованы по мужскому типу (женская грудь отсутствует), в то же время бедра и гениталии скорее женские. В ответ на вопрос, какого пола этот человек, Ульяна ответила: «Неопределенного». В ответ на просьбу нарисовать человека другого пола она изобразила мужчину; следовательно, первый рисунок все же изображал женщину. Подобная неопределенность пола персонажа – типичный признак несформированной половой идентификации. Для двадцатилетнего возраста это свидетельство сильной задержки в психосексуальном развитии. О высокой значимости сексуальной проблематики говорит изображение обнаженной фигуры с прорисованными сосками.

Подчеркнутый контур фигур (особенно женской) говорит о повышенном самоконтроле, стремлении скрывать от окружающих свои проблемы и переживания (см. анализ рис. 24). У мужчины одна рука заштрихована, в другой – заштрихованный портфель. Это можно интерпретировать как показатель напряженности в контактах с противоположным полом.

ПРИЗНАКИ ВОЗМОЖНОЙ ПСИХИЧЕСКОЙ ПАТОЛОГИИ

Особо острые состояния (психотические) часто проявляются в множественности, спутанности и смешанности образов в рисунке. Обычны грубые искажения формы и пропорций, смещение отдельных частей изображения. Появляются случайные хаотические линии и штрихи. Все эти особенности можно видеть на рис.63. В процессе рисования Аня непрерывно комментировала свои действия, рассказывая об изображаемом ею персонаже. Комментарии были сбивчивыми и противоречивыми.

Аня была приведена на консультацию в связи с грубыми нарушениями поведения. В результате психологического обследования у нее диагности ровано состояние психотического возбуждения (можно предположить дебют психического заболевания). Впоследствии диагноз был подтвержден врачом-психиатром, назначившим медикаментозное лечение. На фоне медикаментозной терапии стала возможна также психокоррекционная работа, направленная на организацию деятельности Ани и на восстановление нарушенных семейных отношений.

В дошкольном возрасте (особенно до пяти лет) рисунки, аналогичные Аниному, со столь же пространными комментариями, вполне возможны и в менее острых состояниях. Однако и у дошкольников они свидетельствуют о серьезных эмоциональных проблемах (см. анализ рис. 42). У дошкольников типичными показателями психотического возбуждения являются заштриховывание всего рисунка, сверхсильный нажим на карандаш (так что рвется бумага) или исчезновение предметного изображения.

Особо грубые искажения формы человеческого тела и/или черт лица, не сопровождающиеся дополнительными отмеченными выше нарушениями (спутанностью изображения, хаотическими линиями, штриховкой и т.п.), часты в рисунках психически больных людей, которые в период обследования находятся в относительно спокойном состоянии. Таков, в частности, рисунок одиннадцатилетнего Юры Ш. (рис. 64).

Изображенный человек производит отталкивающее впечатление, что всегда является неблагоприятным признаком. На теле сбоку странный вырост. Иногда подобные уродства появляются в рисунках людей с нарушениями схемы собственного тела, то есть ощущающих свое тело не таким, каково оно в действительности (симптом, встречающийся при психических заболеваниях). На лице вместо рта и носа – что-то вроде поросячьего пятачка. Особо большие уши – иногда признак подозрительного отношения к окружающим (паранойяльности), уверенности человека в том, что за его спиной о нем дурно говорят (в отдельных случаях большие уши рисуют также-люди, страдающие снижением слуха или слуховыми галлюцинациями).

Юра был приведен на консультацию с жалобами на грубые поведенческие нарушения. По мнению учителя, он не способен к фронтальным занятиям (хотя до прошлого года учился нормально). В последние два месяца у него появились многочисленные жалобы на боли в разных участках тела, причем медицинские исследования не выявили какойлибо соматической (физической) патологии. Появился также страх смерти. Мать передает слова Юры: «Я себе представляю, как мой гроб внесут в класс».

По совокупности данных психологического обследования можно предположить наличие психического заболевания. Врач-психиатр подтвердил это подозрение. У Юры было диагностировано психическое заболевание, и он был направлен на лечение в детскую психиатрическую больницу.

Искажения формы изображения типичны также при органических поражениях мозга, однако в этом случае они, как правило, не настолько грубы, как в Юрином рисунке (не производят впечатления выраженной неадекватности). Общее впечатление, производимое рисунками детей с органическими поражениями мозга, можно сформулировать как «не получилась правильная форма». При психическом же заболевании обычно создается впечатление, что человек целенаправленно рисовал искаженную форму. Разумеется, подобная оценка очень субъективна, поэтому во всех случаях сильного искажения формы тела и черт лица рекомендуется подробное дополнительное обследование.

Неадекватность форм особенно ярко проявилась в рисунке Ивана, изобразившего человека с одним большим глазом посередине лба и с руками в виде крыльев (рис. 65). Кроме того, в рисунке нарочито представлены разнообразные «запрещенные» темы: изображены женская грудь и мужские гениталии, причем изображенный персонаж писает. Это должно в первую очередь интерпретироваться как проявление грубых (вероятно, патологических) антисоциальных тенденций.

Помимо грубого искажения форм, для психических заболеваний типичен также распад формы, ее нечеткость и неопределенность (рис. 66). На рисунке руки человека изображены штрихами, практически неотличимыми от штрихов, изображающих одежду. Ноги бесформенны. Эти части рисунка резко контрастируют с четко вырисованным профилем. Подобные расхождения типичны для относительно давно начавшегося заболевания, когда некоторые из освоенных графических шаблонов уже успели распасться (в данном случае шаблоны изображения конечностей), другие же, более устойчивые (лицо), еще остались сохранными.

При психических заболеваниях часто проявляется редукция значимых частей изображения, например, в рисунке Давида – головы (рис. 67). Некоторые части рисунка густо зачернены. Нажим настолько силен, что в отдельных местах прорвана бумага. Это свидетельствует об особо высоком уровне напряженности. В сочетании с отмеченным почти полным отсутствием важнейшей части изображения это позволяет предположить, что мальчик находится в состоянии психотического возбуждения.

По словам родителей, серьезные проблемы впервые ярко проявились у Давида около года назад. У него начались постоянные конфликты в школе. Мальчик объяснял их тем, что к нему недоброжелательно относятся одноклассники и учителя. Родители разделяли это мнение. Давида перевели в другую школу, но там тоже сразу же начались конфликты. Приблизительно за полгода до обращения к психологу мальчик перестал посещать школу.

В период обследования Давид постоянно сидел дома, не учился. Из дома практически не выходил. Часто ссорился с родителями, обвинял их в недоброжелательном отношении к себе. Идти к психологу не хотел, утверждая, что он не болен, хотя родители мотивировали необходимость визита не его болезнью, а желанием наладить внутрисемейные отношения. В конечном итоге согласился на визит под жестким давлением родителей.